– Простите, какое наследство? От кого? – Ольга кашлянула, пытаясь собраться с мыслями. Юрист, представившийся как Павел Сергеевич, поправил очки и открыл папку. Его пальцы двигались быстро, выуживая лист за листом. – Ваш бывший… э-э… гражданский муж, Артём Ковалёв, скончался три месяца назад. Он оставил завещание, в котором указал вашу дочь, Софью, как единственную наследницу. Ольга почувствовала, как пол уходит из-под ног. Артём. Тот самый Артём, который исчез из её жизни десять лет назад, оставив её с трёхмесячной Соней на руках...

Ночь была похожа на тонкий фарфор: стоит неосторожно задеть — и посыплются осколки. Во дворе стыло, лифт по-стариковски стонал на этаж ниже, а в кухонной щели меж стеной и дверью торчали две чайные ложки — смешно и страшно одновременно. Она вставила их крест-накрест в сердцевину замка, подвинула комод к двери детской, проверила цепочку, словно врач — пульс, и, прикрыв глаза, шепнула: — Господи… я ведь обещала себе жить иначе, чем мама. Пар над кастрюлей уже не шел — суп остыл, на поверхности стянулась тонкая пленка, похожая на лед во дворовой луже: чуток дунь — и треснет...