Марина шла, крепко держа сына за руку, и тяжело дышала от напряжения. Накануне прошёл снегопад, идти по нерасчищенному тротуару было тяжело. Ноги вязли в снегу и разъезжались в стороны, потому что под снегом прятался лёд. Натоптанную другими дорожку она уступала Ромке. - Мам, а когда мы к бабушке поедем? – Ромка задрал голову и посмотрел на Марину. Дыхания не хватало, мышцы ног ныли. Марина промолчала, боясь сорваться на ни в чём не повинного сына. - Мам, ты что молчишь? Сердишься на меня? – осторожно спросил Ромка...

Анна тащила две тяжёлые сумки из супермаркета и мысленно ругалась на мартовскую морось, которая хитро пробирается под воротник, как соседка, что пришла «на минутку, а осталась до ночи». На светофоре она остановилась, поправила капюшон — и тут заметила его. Высокий, сутуловатый чуть-чуть, в тёмном плаще с потертыми манжетами. Лицо усталое, небритое на сутки, но осанка — такая, что сразу ясно: военный. Руки — сильные, аккуратные, с длинными пальцами. И глаза — те самые, от которых у женщин 40+ в груди...