— Цвет какой-то дурацкий! Получше не могли выбрать? — голос прозвенел за спиной, как ложка по рёбрам кастрюли. Я обернулась, держа в руке краскопульт. Нежно-зелёная стена нашего дачного домика уже сияла свежестью. На тропинке, сжав губы в тонкую линию, стояла Галина Петровна — моя свекровь. Рядом переминался мой муж Кирилл, виновато гладя ворот футболки. — Мама, мы же звонили… — начал он. — Звонили, — скривилась свекровь. — И что? Я приехала посмотреть, как мои дети спускают миллион в трубу. — Наши решения — наше дело, — ответила я спокойно...

Сырой, земляной дух погреба обволакивал, смешиваясь с едким запахом уксуса и пряностей от сотен банок, расставленных на полках. Десять лет их никто не трогал. Холод пробирал даже сквозь толстый свитер. — Катя, ну как ты там? Может, поднимешься уже? — донесся сверху приглушенный голос мужа. — Вдыхаю ароматы прошлого! — крикнула я в ответ, стараясь, чтобы голос не дрожал от промозглой сырости. С трудом сдвинув с места очередную пыльную трехлитровую банку с огурцами, я почувствовала, как затекли пальцы...