Последний день декабря, а настроение не новогоднее. Да и с чего ему таким быть? Кто с корабля на бал, а я с самолёта к разбитому корыту. Такси утыкается мордой в сугроб возле панельной многоэтажки. Выхожу и прячу от ветра лицо в воротник полушубка. Хорошо догадалась взять его в ручную кладь, покидая тёплый Неаполь. Питер встречает меня старой, доброй, русской зимой. Снежинки путаются в ресницах, слепя глаза. Водитель выгружает мой неподъёмный чемодан, ёжится от пробирающего до костей мороза, запрыгивает в тёплое нутро машины и уезжает...

Напитки, разные закуски, танцы, медленные и быстрые, даже цирковое представление и клоун с мартышкой были. Выпив и натанцевавшись так, что мне казалось, что мои ноги стерты в кровь, я еле стояла, вспоминая пресловутую золушку в хрустальных туфельках, и мне становилось дурно от одной только мысли о такой обуви. В общем, я почти висела на плече моего провожатого, когда мы вышли в снежный лабиринт смотреть салют. В какой-то момент я пошатнулась, и Клаус подхватил меня, его лицо было так близко, что, каюсь, я не удержалась и поцеловала его, к моему огромному удивлению, он ответил тем же...