Дмитрий Петрович насвистывал какую-то мелодию, поднимаясь по лестнице к своей квартире на третьем этаже. Рабочий день выдался удачный — крупный клиент наконец подписал договор на продвижение, и теперь их PR-агентство могло спокойно дышать ещё полгода. В сорок семь лет он всё ещё радовался таким победам, как мальчишка. Оставив портфель у входа, Дмитрий прошёл на кухню, где его жена Елизавета сидела за столом с бокалом красного вина. Волосы цвета спелой пшеницы были аккуратно уложены, макияж безупречен, словно она собиралась на фотосессию...

— Лариса, ты что, совсем съехала? В этом возрасте и в таком платье? Я обернулась к зеркалу в прихожей. Алое шёлковое платье сидело как влитое, новая стрижка добавляла дерзости, а губы... господи, когда я последний раз красила губы в такой цвет? — В каком возрасте, Николай? — спокойно спросила я, поправляя серьги. — В возрасте свободной женщины? Он стоял в дверях спальни с такой растерянностью, будто я внезапно заговорила на китайском. Двадцать лет он диктовал мне, что носить. Двадцать лет я слушала про "неподходящие юбки", "вызывающие цвета" и "твой возраст"...