Сергей с грохотом швырнул коробку на пол, и содержимое разлетелось по коридору, словно взрывом разнесло. Татьяна вздрогнула — за все годы, что они были вместе, он ни разу так себя не вел. — Уволился, — бросил он хмуро, не удостоив её даже взгляда. — Надоело, как мне указывают, что делать. И вышел в гараж. Без объяснений, без лишних слов. Просто развернулся и ушёл, оставив бардак в прихожей. А в коробке-то что? Да пустяк: степлер, пара ручек, отрывной календарь с пошлой картинкой. Вот ради этого устроил спектакль...

Душный августовский зной прилип к стенам избы, словно смола. Пыль, поднятая проехавшей по улице подводой, медленно оседала на подоконник, где в жестяной банке увядали полевые цветы. Баба Зина, Зинаида Игнатьевна, сидела у окна, но не видела ни пыли, ни увядших васильков. Её натруженные руки сжимали маленькую, потемневшую от времени икону. Лик Богородицы, едва различимый под слоем копоти, казался печальным — словно знал, что за окном уже раздался скрип тормозов. И сердце старухи заколотилось с такой силой, что потемнело в глазах: Опять они… ГЛАВА 1 Воскресное утро было тихим и солнечным...