Икона в её руках была тёплой. Как живая. Как будто сама Богородица шептала ей сквозь копоть веков: «Держись, Зина. Держись…» Но за окном уже скрипели тормоза, и сердце, изношенное годами и горем, заколотилось так, словно рвалось наружу. Сейчас войдут. Сейчас начнется кошмар. А у неё под одеждой — ключ. И в сундуке — грех, за который могут убить. Душный августовский зной прилип к стенам избы, словно смола. Пыль, поднятая проехавшей по улице подводой, медленно оседала на подоконник, где в жестяной банке увядали полевые цветы...

Еще через несколько минут скрипнула калитка, послышались приглушенные голоса, затем шаги и из-за старой вишни вышли двое. Позади них не спеша шел Барс. Поскольку пес был совершенно расслабленный, то мама и дочь поняли, что опасность миновала. Неожиданно Татьяна и Диана удивились еще больше. Иван приближался к беседке, а рядом с ним шла бывшая свекровь Тани - Светлана Борисовна Чаплыгина. — А что Вы здесь делаете? – удивилась Татьяна и даже привстала из-за стола. — Здравствуй, Танечка, Здравствуй внученька, — поздоровалась свекровь и даже слегка поклонилась...