Больничное окно было открыто. Утром его распахнула медсестра. Воздух был чист, шевелились шторы, зелень листвы за окном радовала глаз, а до палящего летнего зноя было ещё далеко. Петьке вырезали аппендицит. Говорили, что операция была сложная, еле успели, но Петька был бесстрашный. – Уколов не боишься? – улыбалась утром медсестра, выпуская из шприца воздух. Петька молча повернулся на бок, вставать ему ещё не разрешали. Нашла чем пугать... Привезли его с подворотни. Там прихватило. Нет, он не был бездомным, вырос в детском доме...

С утра в доме Лидии Петровны стоял запах утюженной ткани, свежесваренного кофе и лёгкой паники. Всё было готово — почти. По крайней мере, так говорила сама Лидия Петровна, вертясь по кухне в халате с золотыми буквами «Мама невесты». — Мариш, ты торт заказала? — она крикнула в сторону спальни, где возилась её младшая сестра. — Конечно! Шоколадно-сливочный, три яруса, как ты велела, — донеслось в ответ. — А надпись на нём? «Совет да любовь!»? — Нет. «Ну, наконец-то». Лидия Петровна застыла, прищурившись...