— Кто? — хрипло выдавил из себя Егор. — Что, кто? — не поняла Ольга. Она посмотрела на Репнина, и ей стало страшно от перекошенного злостью, его лица. — Видел кто, спрашиваю? — А-а-а, — Ольга сглотнула, — я от бабки Агриппины Минаевой слышала, а кто точно видел не знаю. — Ладно, разберёмся, — буркнул Репнин, и замолчал. Всю дорогу до Берёзовки, он не проронил больше ни слова. Отвернулся к окну, невидящим взглядом уставившись на мелькающие за стеклом деревья. В голове пульсировала лишь одна мысль: «Тая… и физрук...

Весна в этом году выдалась ранняя. Ещё недавно Нина обратила внимание, что в их дворе начал таять пузатый снеговик, который веселил её всю зиму. Он медленно худел, а вскоре от него осталась только лужа, из которой пили голуби.  Ослепительно яркое, мартовское солнце нещадно растопило не только снежного мужика, но и сугробы. По обочинам дорог потекли ручьи, а на солнечных местах и под деревьями появились большие проталины с молодой травой и ростками мать-и-мачехи. Казалось, птицы радовались теплу больше всех...