Луна вдруг дёрнулась, будто кто-то ударил в неё изнутри. Потом вырвался огонь — не жёлтый, а белый, как у раскалённого железа. Он бил прямо из центра полумесяца. Мы с братьями стояли на башне, не шевелясь, и смотрели, как в небе что-то живое корчится и пылает. Мы слышали, как трещит воздух — хоть и знали, что не может. А потом всё погасло. Луна потемнела. Наутро брат Эдмунд записал наши слова, и я поклялся, что видел это. Но прошло столько лет, и никто не верит. Я стар теперь, и только хочу, чтобы кто-то знал — мы не выдумывали...

«Они кричали… Как они кричали!» Так я хотел начать свой рассказ. Но Диана меня отговорила. — Такое начало, — сказала Диана, — это дурной тон. Она меня не убедила. — Так могла написать какая-нибудь барышня веке в двадцать первом, — сказала Диана. Я заколебался. — Начни сначала, — сказала мне Диана. И я начал сначала. * * * С орбиты планета казалась ничем не примечательной. Но только на первый взгляд. Назвали же её Странной. Максим Ильич не смотрел на экран. Последние часы он писал что-то в блокноте...