На чёрном дереве памяти сидит ворона. Чёрная, как сажа, с крыльями, блестящими под утренним солнцем, будто отполированное горе. Она молчит. Затаилась, как сама смерть. Но я точно знаю — она кричала. Так, что стены тряслись, и старая яблоня в бабушкином саду скрипнула сучьями. Она кричала тогда, когда баба Зина сделала последний вдох. Я не слышала этот крик, но он расколол мне сердце. Он не был внешним — он был где-то внутри, будто чья-то когтистая лапа сжала грудь, не давая вдохнуть. И в этот миг я поняла: всё, что я знала о доме, времени и покое, ушло вместе с ней...

43 года без Владимира Семёновича Высоцкого…. «< Я весь в свету, доступен всем глазам. К Дню Памяти В сон мне — жёлтые огни, И хриплю во сне я: "Повремени, повремени — Утро мудренее!" Но и утром всё не так — Нет того веселья: Или куришь натощак, Или пьёшь с похмелья. Эх, раз, да ещё раз, Да ещё много, много, много, много раз, Да ещё раз... Или пьёшь с похмелья. В кабаках зелёный штоф, Белые салфетки — Рай для нищих и шутов, Мне ж — как птице в клетке. В церкви — смрад и полумрак, Дьяки курят ладан...