После ухода Насти вечер пошёл как-то скомкано. Олег заметно нервничал, сидел дёрганый и хмурый, пытаясь, однако, казаться весёлым и компанейским, тем Олегом, к которому привыкли родители Кати. Сама Катя то и дело косилась на окна гостевой комнаты, ей показалось, что пару раз в них мелькнуло злое лицо матери Кристины. «Что за тайны Мадридского двора? – думала девушка. – Кажется, какой-то из их скелетов приоткрыл шкаф и высунул наружу пальчик. Зачем только тётя Настя прямо за столом допрос мужу устроила? Шёпотом, но кто-то же мог услышать...

Восьмилетняя Алиса сидела за столом с листом бумаги и старательно выводила буквы. За окном кружился снег, а в доме уже стояла новогодняя елка. «Дорогой Дедушка Мороз», — писала девочка. — «Скоро Новый год... Можно я загадаю, чтобы бабушка снова стала доброй?» Мама Елена Викторовна заглянула в комнату: — Алисочка, что пишешь? — Письмо Деду Морозу, — ответила дочка, прикрывая лист рукой. — А что просишь у дедушки? — Это секрет, — тихо сказала Алиса. Елена не стала настаивать, но заметила грустное выражение лица дочери...