Маша сидела на кровати и бесконечно перебирала вещи, которые только что сложила в рюкзак. На лице — смесь раздражения и уныния. Она смотрела на старый портрет на стене — улыбающуюся бабушку в сарафане и платке, а в душе росла обида. — Маша, ты опять собираешься ныть? — голос мамы звучал с кухни, раздраженный и уставший,— сколько раз уже говорила: лето в деревне — это не наказание, а отдых! Если бы не ты сама… — Отдых? — резко перебила дочь, поднимаясь с кровати, — мне не нужен твой “отдых”. Я провалила сессию, и ты решила меня так наказать! А не то, что вы называете “перезагрузкой”...

Дорога через тонкие грани напоминала путешествие по горлу исполинского дракона. Они шли вслед за летящим по воздуху (а был ли здесь вообще воздух, или они дышали каким-нибудь пространственным эфиром?) комочком пуха по круглому тоннелю, поверхность которого напоминала прозрачную пленку, только эта пленка казалась живой, она пульсировала и сокращалась, словно в такт дыханию какого-нибудь титанического существа, внутри которого они двигались. За стенами тоннеля простирался безграничный океан Великой Тени...