А утром произошло то, что когда-нибудь должно было произойти. Папа из окна комнаты увидел, как Саня подошел и приобнял меня за плечи. Мы-то считали, что мы одни. Кирилл Петрович позвал меня в комнату и долго, и нудно объяснял, как надо себя вести женщине, носящей фамилию Прокофьева. Тем более здесь, среди его коллег. И что это за странный мужчина, который обнимает его дочь? Хотя он прекрасно знал, что Саня наш сосед. А дочери надо бы помнить, что в Москве ее ждет прекрасный кавалер, о котором можно только мечтать! И что Рустам Хайдарович очень удивлялся, почему я уехала, ничего ему не сказав...

– Здравствуй, доченька, – Ирина так сильно нервничала, что телефон вспотел в ее руке, – поздравляю тебя с именинником. – И дальше что? – сквозь зубы процедила Оксана. – Пусть растет здоровеньким, радует тебя, – голос матери был неуверенным, вкрадчивым: она боялась, что ее не станут слушать. – Это все? – Дай, пожалуйста, трубочку Павлуше, я хочу его поздравить… – Не дам. Он вряд ли тебя вспомнит, – грубо ответила дочь. – Оксана, прошу тебя, он же мой внук… – Для которого ты ничего не сделала, – закончила фразу Оксана и бросила трубку...