– Ты чего это? Куда вырядился? – мать с тревогой смотрела на сына, вытирая руки о фартук. Фимка стоял перед матерью в выходной серой кепке, теплом отцовском пиджаке, с котомкой в руках и вещмешком за плечами. – Ну, мам. Поеду я. Говорил же ... – Я те поеду! Поедет он... А ну-ка, шасть раздеваться! Шасть! – она махала на него грязной тряпкой. Фимка не двигался с места, смотрел на мать с жалостью. Знал – тряпкой огреть по хорошему пиджаку не посмеет, да и в глазах ее – сомнение и страх. Понятно – боится за него, но твердости – оставить его дома, уже не осталось...

Вечерний свет мягко струился через тюлевые занавески, окрашивая кухню в теплые янтарные тона. Алина расставляла на столе тарелки, поправляя каждую салфетку с особой тщательностью. Сегодня была их маленькая годовщина - три месяца со дня свадьбы. В духовке подрумянивался любимый пирог Максима с вишней, аромат которого наполнял всю квартиру. Часы пробили восемь, когда наконец раздался звук ключа в замке. Алина обернулась, уже готовясь улыбнуться, но улыбка замерла на ее губах. Максим вошел, не поднимая глаз, его пальцы нервно перебирали ремешок сумки...