Глина под моими пальцами была послушной и прохладной. Я мяла ее, вытягивала, создавая форму, в которой переплетались изящество и уродство. Моя мастерская — единственное место в этом огромном, стерильном доме, где я могла дышать. Единственное место, где запахи растворителя и сырой земли перебивали навязчивый аромат лилий, которыми свекровь заставляла все комнаты. Дверь открылась без стука. Я даже не обернулась. Только плечи невольно напряглись. — Опять возишься в своей грязи, Анна? — голос Елены Викторовны, как всегда, сочился плохо скрываемым презрением...

Ну не плачь же, Всё будет хорошо! Просто возьми меня за руку, И держи её крепко.