— Аня? Что ты делаешь? Голос Егора прозвучал в идеальной чистоте прихожей глухо и неуместно, как звук упавшего на кафель камня. Она не обернулась. Её спина была неестественно прямой, плечи — напряжённым изломом под тонкой тканью домашнего платья. Она стояла посреди комнаты, рядом с раскрытым чемоданом, и её фигура казалась чужеродной в этом выверенном до миллиметра пространстве. Здесь, где каждый предмет знал своё место, где пол, натёртый до зеркального блеска, отражал холодный свет лампы, а воздух пах не домом, а средством для дезинфекции, её полусобранный чемодан выглядел как акт диверсии...

Тонкий лёд опасно трещал под ногами. Она шла медленно, не боясь провалиться. Как сапёр, жизнь которого висит на волоске удачи. Смысл бояться того, что с тобой уже произошло. Она давно провалилась под лёд и чувствовала себя в холодном лабиринте. Глыбы льда окружали со всех сторон, то наступая, то отдаляясь. Увидев просвет она плыла туда, в надежде найти выход. Но выход оказывался ещё одним поворотом, затягивающим всё дальше и дальше от спасительной двери. Задыхаясь, она колотила кулаками по льду, пытаясь закричать...