Юрий Бахарев «Всё-таки, права народная мудрость, утверждающая, что  клин клином вышибают!»,- думал Павел,  солнечным утром, пересекая Исаакиевскую площадь. Конечно, муки ревности не исчезли совсем, но   боль уже  не грызла так неистово, как последние два дня.    «Аня права.  Сам во всём виноват. Но все же правильно сделал, что не поехал к ней. Осознание вины  обиду не уничтожило.   Спасибо Гале, что хоть ночью, об этом, не думал. Номер телефона, который она дала,  в  Московском районе. В субботу можно будет ехать к Парку Победы...

В тишине комнаты телефонный звонок резанул по ушам. Пора вставать, но я ещё долго лежал, закутавшись в одеяло, стараясь склеить разлетевшиеся обрывки утреннего сна. Телефон всё звонил, и мне казалось, что абонент прекрасно знает, что я просто не хочу отвечать. Знает, но упорно продолжает звонить. Я сел на кровати и потянулся к аппарату. – Алло! – голос в трубке был знакомым. – Это Лариса из филармонии. Ты почему так долго не отвечаешь? Заболел? – Ты что, звонишь в такую рань, чтобы поинтересоваться моим здоровьем? – недовольно пробурчал я...

Глаза Ночь. Видимо, пыль в глаза, И длинная, как вокзал Малиновая слеза дрожала. Летали, как тени век, Латали колени снег, Топтали олени то, чего мало. Белым шелком закружила мгла, Белым волком кружит ночь, И завела, и завела. О, тонут мои глаза, Стынут они в слезах, Звезды на косах. О, я уже все забыл, Ты уже все сказал. Дом на колесах. Не смело со мной стоит, Ночь, с телом как у змеи. Стоит, а глаза мои как листья. Сомнительная луна и литерный, как война, — Сплетенные трубы, темные мысли...