Ивану было тридцать восемь. Когда-то, еще до всей этой бытовой драмы с разводом и графиками встреч, он работал в театре — не просто осветителем или администратором, а режиссёром детских спектаклей. Он умел ставить сказки так, что даже взрослые замирали в зале, забывая про телефоны. Он зажигал малышей на сцене, учил их говорить громко, верить в принцесс и крокодилов, и мечтал, что однажды — когда-нибудь — в первом ряду зала будет сидеть его собственный ребенок. Маленький, с прилипшей к щеке конфетой, с глазами, полными восторга, и будет хлопать ему — папе — громче всех...