Мы сжимали друг друга так крепко, Что в объятиях ломались кости. Мне такое встречалось редко. Нет, я не видел, не до, не после. По съёмным хатам вдвоем без бабла, Но и тогда мы не были бедны. И нам обоим хватало тепла, Запаха дома и света луны. А дальше что то пошло не так - И стало, сука, не интересно. Это ты - дура, это я - дурак; И для двоих нам не хватит места. Ты не ломайся, руби с плеча - Ведь это больше не повторится. И на столе всё стоит свеча, Но только снова не загорится. Согревай! Согревай, как никто не сможет! Обнимай! Обнимай, я обниму тоже...

— Ну чего, Мишка, сослали тебя? — глядя снизу вверх и прищурившись от бьющего в глаза солнца, спросил у внука Егор Петрович. Не дождавшись ответа, он поудобнее пристроил впереди себя больную ногу, погладил ноющее бедро и опять уставился на подпирающего стенку худого паренька в серой вытянутой футболке и линялых джинсах. Заставить Мишу надеть что–то новое, сменить гардероб, причесаться в конце концов было делом нелегким. Мать, Тамара, с ним уже вконец измучилась. — …Вы, молодой человек, сразу после...