Димка с Алиной были совсем крохами, когда папка ушёл. Алина вряд ли что-то помнила, а вот Димке врезалось в память, будто вчера случилось. Тогда, помнится, мама к годовщине свадьбы готовилась, пирогов напекла – гору целую, целый день резала да шинковала. Стол ломился. Селёдочка с лучком, маслицем политая, салатик какой-то замудрёный – то ли «Козёл в огороде», то ли ещё что, картошечка жареная, с чесночком и лучком, курочка с яблоками… Димка с Алиной слюнки глотали целый день, а мать всё твердила: «Терпите, вечером наедитесь»...

Мы с мамой пришли в театр. Я совсем маленькая была. Розовое фланелевое платьице, на груди три волнистых тесемочки пришиты. Белый круглый воротничок, очень нарядно. Белые колготки, лаковые туфельки. Тугие, новые, давят. И мы сидели на бархатных креслах, смотрели спектакль.  Я хорошо его помню, спектакль-то. Взрослые дяди и тети изображали детей и разных животных. Птичек, лисичек. Это было ужасно. Неужели они не понимали, что это неприятно и глупо? И говорили они неестественно, специальными голосами, в жизни так никто не говорит...