Я не спала всю ночь. Опять. Тридцать девять и два. Цифры на экране градусника кажутся мне сейчас единственной реальностью в этом размытом мире бессонных ночей. Я сижу на краю детской кровати, и мои пальцы автоматически поглаживают горячий лоб дочери. Кира ворочается во сне, её дыхание прерывистое, губы сухие и потрескавшиеся. — Мама…, — её голосок, обычно такой звонкий, сейчас хриплый и слабый. — Я здесь, солнышко, — шепчу я, поправляя одеяло. Мои веки тяжелые, словно налитые свинцом. Нашей малышке всего три года, а она уже знает на вкус все детские сиропы от жара...

Рубиновый венец 46 Мария сидела в своей комнате, листая подаренную Соколовым книгу стихов. Вечер был тихий, за окном падал снег, но в душе у неё царила буря. Три недели знакомства с поручиком перевернули всю её размеренную жизнь. На туалетном столике лежали три подарка от трёх разных мужчин. Романсы Глинки от Соколова, книга французских новелл от Николая, засушенный цветок незабудки от Вольдемара. Мария взяла незабудку, прижала к губам. Сердце по-прежнему замирало при мысли о Вольдемаре. Но разум твердил другое...