Снег на губах, Я в облаках Я смотрю на Этот мир совсем не так Он Кажется мне другим Пьяным и не простым Грустным или чужим Фиолетовые сны Отпускают до весны 2 таблетки под язык и мы снова с тобой на ты ЛА ЛА ЛА Сер-дце тук тук Де-лим до-суг Вре-мя наш друг Смотрю на тебяя И не понимаю Ну почему моё сердце страдает Клетки легких дым заполняет И мы улетаем Курим, курим и курим Дурим, дурим и дурим Сколько, можно внатуре? Я жду твои поцелуи! Курим, курим и курим Дурим, дурим и дурим Сколько, можно внатуре? Я жду твои поцелуи! Курим, курим и курим Дурим, дурим и дурим Сколько, можно внатуре? Я жду...

Я проснулась от звука бьющейся посуды. Смартфон показывал 6:17. Евгений снова не спал полночи, а теперь громыхал на кухне, будто специально давая понять: его бессонница — моя вина. — Мама, что это? — Дима, сонный, с отпечатком подушки на щеке, заглянул в спальню. — Папа завтрак готовит, — соврала я, натягивая улыбку. — Иди умойся, скоро в садик. Кухня встретила меня запахом подгоревшего кофе и разбитой чашкой — моей любимой, с ромашками, подарок мамы на тридцатилетие. — Доброе утро, — начала я, осторожно обходя осколки...