Мраморная кухня пахла тоской, как будто само это холодное, стерильное пространство впитало все несказанные слова, слёзы, выдохи. Свет от встроенных светильников резал глаза, отражаясь в битом стекле — экран телефона раскололся, как скорлупа у яйца. Он лежал возле ножки барного стула, чуть в стороне, как свидетель чего-то интимного и болезненного, что произошло тут всего мгновение назад. Анна не двигалась. Её руки — тонкие, ухоженные, с ногтями телесного цвета — сжимали край кухонной стойки. На ней было вечернее платье: бархат тёмного винного оттенка, чуть спущенное на плечи...

У Мин Юнги сильная депрессия, сочинять песни в последние пол года, он не может. Сильное давление со стороны родителей, а также со стороны его менеджера и директоров. А единственный, кто мог перенести его скверный характер, умер год назад в авиакатастрофе, его звали Ким Намджун. Он был единственный кто по настоящему понимал Юнги, он мог рассказать ему все что его беспокоит, а тот в свою очередь подставлял ему жилетку, что бы Юнги мог выплеснуть все что накопилось. До того дня еще не кто не...