Мама говорит, что ты плохой парень Что из-за тебя у нас все проблемы Ты вчера опять с кем-то дрался в баре А потом пришел попросить прощенье Мама говорит, что я буду дурой Если я начну с тобой отношения Но я подвела ее если честно Потому что мы уже месяц вместе Встретил тебя и растаял Хотя я пацан из не сомнительной стаи В жизни нет правил что я не нарушил Но твои глаза могут спасти мою душу Ууу, сорвал цветок с чьей то клумбы Что бы хоть на миг поцеловать твои губы Выйди ко мне на минуту Кричу под окном, а за окном уже утро Ты можешь подумать что я не Подходящий парень что я грубый и пьяный Что я тебе вовсе не пара Что в моей башке лишь только клубы и бары Но…...

— Нет, ты слышал, что она сказала? Ты просто стоял и молчал! — голос Эльвиры дрожал, срываясь на шёпот, в котором клокотала ярость. Она металась по их маленькой, но уютной кухне, словно тигрица в клетке. — Мои шторы, которые я выбирала три недели, которые я повесила своими руками, она назвала «пыльной тряпкой для нищебродов»! Виталик, сорокалетний мужчина с уставшими глазами и вечно виноватой улыбкой, сидел за столом, ковыряя вилкой остывшую котлету. Он не поднимал головы. — Эль, ну ты же знаешь маму...