Когда Лена вернулась в большую комнату, все сидели с загадочными лицами, а мать смотрела на неё с очень довольным видом. Лена удивилась… но спрашивать ничего не стала, в голове мысли бегали сумбурно. Думала, может быть поговорить с Катиной мамой насчёт прописки, но кто же станет прописывать постороннего человека? Всё больше рассказывают разных историй, как люди остаются без жилья, и появилось в стране ранее неведомое никому наименование для человека – бомж… Вот теперь она и сама почти бомж, думала Лена...

Тишина, повисшая в офисе после ухода Эльвиры, звенела так оглушительно, что, казалось, от этого звона вот-вот лопнут барабанные перепонки. Она длилась ровно до тех пор, пока за Эльвирой не закрылась дверь. А потом плотину прорвало. — Ты! Ты всё знала! — первой очнулась Марина, вскакивая и тыча пальцем в бледное, обмякшее лицо матери. Её голос, обычно медово-льстивый, превратился в скрипучий визг. — Ты с ним сговорилась за моей спиной! Хотела и меня выкинуть, как эту Эльку? Оставить меня с носом?...