В один понедельник мой муж объявил о банкротстве. Во вторник, чтобы спасти нашу квартиру от кредиторов, мы подали на развод. А в субботу он вручил мне два билета в Париж. «Надо развеяться после стресса!» — весело сказал он. Я смотрела на него, моего мужа-авантюриста, и понимала: это не отпуск. Это начало новой, еще более безумной аферы, и я летела в город любви с одной мыслью — выжить и узнать его страшную тайну. «Аня, нам нужно развестись», — фраза упала в тишину нашей маленькой кухни, как чугунная гиря в аквариум с рыбками...

— Теперь это мой дом, а ты чужая! — ответила невестка, когда свекровь попросила остаться ещё на неделю. Напряжение в голосе было таким, словно натянутая струна вот-вот лопнет. Я смотрела на неё, отказываясь верить: всего год назад мы готовили клубничный пирог вместе, хохотали над нелепой рекламой… Кто же виноват в этой перемене? Я, навестившая их впервые за три месяца? Или она, отгородившаяся от меня? Рука машинально коснулась дверного косяка. В кухне благоухал свежий хлеб, а в углу тихонько булькал чайник – как старый приятель, пытающийся найти добрые слова, но не решающийся их произнести...