С тех пор как Марина и Алёна впервые оказались в одном классе, прошло уже больше двадцати лет, а их дружба по-прежнему считалась крепкой, во всяком случае, так думала Марина. Они жили в соседних подъездах, сидели за одной партой, вместе рисовали плакаты ко Дню учителя и переписывали песни из журналов в розовые тетрадки с наклейками. Алёна всегда была шумнее, смелее, у неё первой появился мальчик, первый поцелуй, первая слеза после предательства. Марина же была той, что держит руку, приносит влажные салфетки и говорит: «Ты не виновата, он дурак»...

Дверь скрипнула. Старый дом, старые звуки. Елена Васильевна невольно вздрогнула и подняла голову от шуршащей газеты. Она давно научилась распознавать, кто к ней идёт: соседи — звонят заранее, соцработница — стучит мягко, почти извиняясь. А тут — будто ветер вломился в подъезд, закружил пыль и выбросил на её порог чужую душу. — Простите, вы… вы Елена Васильевна? — голос дрогнул, будто у самой виноватой первоклашки. Женщина медленно поднялась с кресла. Колени ныли, пальцы с трудом сжимались в кулак...