— Продать? Вы что, с ума сошли? — я смотрела на родителей, не веря своим ушам. — Это же бабушкина усадьба! Она завещала её мне! Мать поджала губы. Этот жест я знала с детства. Он всегда предвещал бурю. В воздухе повисло тяжёлое напряжение, такое густое, что его, казалось, можно было потрогать руками. — Лена, пойми, — отец старался говорить мягко, но я видела, как подрагивают его пальцы на подлокотнике кресла. — У Димы жена беременна. Им нужно где-то жить. А эта развалюха стоит без дела. Ты же понимаешь,...

С балкона открывался потрясающий вид. Вдали поблескивали купола храма, на лыжероллерной трассе еще виднелся снег, а над городом нависли белые облака, похожие на барашков. Катя поежилась, а потом сделала глубокий вдох и шагнула в квартиру. Этот день можно было считать началом новой жизни. Впервые за двадцать лет у нее будет своя собственная комната, которую не нужно делить с младшей сестрой, она сможет ложиться спать и подниматься тогда, когда ей того захочется, а не по звонку будильника или указу родителей...