Варвара Ивановна стояла на пороге квартиры, как фельдмаршал перед занятием вражеской территории. На ней был клетчатый платок, надвинутый чуть ли не на брови, пуховик, явно переживший несколько суровых зим, и хозяйственная сумка из старой сетки, в которой подрагивали свежие яйца. За спиной маячили два веника — березовый и крапивный, как оружие массового устрашения. Она сбросила валенки, натянула свои коричневые вязаные тапки с резиновой подошвой и медленно оглядела прихожую. — Так, — протянула она, с сомнением в голосе, — это, значит, вы тут живете?...

Вот сидю я и сидю У окна пригожая, Только булку дожую, Сразу песню запою: «Отвали ж ты, землетряс, Привали, хорошее!» Срочно надо погадать, Карты магнитудные, Во расклад! Ни дать ни взять, Так ведь можно дуба дать, Сколько ж нам в сии играть Игрища паскудные?! Сурикатами пищат Мысли подневольные, Стены прыгают, трещат, Вулканический заряд, Афтершоковый обряд, Трясогузочный наряд...