— Лида, где ты ходишь? Уже полчаса названиваю! — голос Зинаиды звучал раздраженно и требовательно. — Дома я, дома, — устало ответила Лидия Михайловна, поправляя очки. — В подвале была, картошку перебирала. Телефон наверху оставила. — Опять картошку? У тебя что, больше дел нет? Слушай, мне срочно нужно, чтобы ты съездила в аптеку. Таблетки от давления кончились, а голова раскалывается. Лидия замерла. В последний раз она покупала сестре лекарства позавчера. Упаковка была рассчитана на месяц. — Зин, я же только что покупала тебе эти таблетки...

Дочерей Нины Федоровны осуждал весь дом. Соседи шептались: —Родная мать больна, а они словно чужие. Почти не ухаживают, не помогают… Забыли про мать. А ведь Нинка их одна растила. Все на себе тянула. Вот так рожай… В старости стакан воды не принесут. — Старшая заглядывает… — Ага, и всегда с таким видом будто срок пришла отбывать… Нина Федоровна знала о чем судачат соседи, ведь сама им и жаловалась. Жила она на первом этаже. Летом держала окна весь день открытыми и слушала болтовню и сплетни. Иногда ее губы кривились в тонкой, едва заметной улыбке...