В один из дней середины 1980-х годов молодой инспектор ГАИ Юрий Клинских вернулся домой со службы и устроил домашним настоящий спектакль. Получив долгожданный отпуск, он с яростью сорвал с себя милицейскую форму и швырнул её на пол, неистово топча кирзовыми сапогами. Отец, наблюдавший за происходящим, недоумевал: неужели служба в милиции была для Юрия столь тяжелой? Как вспоминал Николай Клинских, его сын воспринимал службу как настоящую каторгу – писал один за другим рапорты об увольнении, хотя контракт связывал его обязательствами всего на три года...

— Нет, ты представляешь, Ирка, меня развели как последнюю дуру! — голос Оксаны звенел от ярости, срываясь на визг. Она мерила шагами свою съёмную московскую квартиру, похожую на временное пристанище без следов уюта. — Он приполз ко мне, как побитая собака, без денег, без дома, с рассказами о том, какая его жена стерва! А я, идиотка, его пожалела! Выставила за дверь, конечно, но осадочек-то остался! Подруга Ирина, вальяжно развалившаяся на диване с чашкой кофе, слушала эту тираду уже второй час. — Оксан, ну а что ты хотела? Связалась с женатым мужиком, который на двадцать лет тебя старше...