"Всё, приехали!" – возвестила баба Шура, выключая зажигание своей видавшей виды "Оки". Машина, прозванная дедом Тимофеем ласково "Табуретка", обиженно чихнула и заглохла посреди узкой дачной улочки, подняв облако пыли. Дед Тимофей, кряхтя, выбрался из салона, поправил кепку и огляделся. "Ну вот и наша Швейцария," – проворчал он, но в голосе звучала скорее не ирония, а тихая радость. Швейцария эта, в понимании деда Тимофея, представляла собой скромный участок в шесть соток, заросший, правда, больше одуванчиками, чем клубникой...

– Катерин, здорово! Давно ль бабу Шуру видела? – опершись на тяпки у крыльца одного из домов села Березовское стояли бабёнки. – Хо-одим. Приболела она, лечим. Коленки что-то сдают, врача звали. Прописал кое-чё, да только руки разводит – суставы, говорит, возраст... – Да уж, за девяносто перевалило. А внуки-то чего думают? Ведь и не ездют. – Да-а. Как Василий помер, так и не были. Чего уж. Он бы уж, чай, давно забрал, – вздыхала Катерина. – Забрал бы, точно б забрал. Вася-то заботился о ней, – кивали пожилые собеседницы...