Давай запишем эту песню, мать его! Чтоб никогда не поставили на радио. Чтоб никогда не назвали ее попсой, И рядом с ней не звучал отстой. Остановите! Остановите! Вите, Вите надо выйти. Остановите! Остановите! Вите, Вите надо выйти. Остановите! Остановите! Вите, Вите надо выйти. Остановите! Остановите! Вите, Вите надо выйти. В Турции или Египте, Вите надо выйти. На сауне или пи-пи Ч Вите надо выйти. Витя на репите. Вите надо выйти. Вите надо... Вите надо выйти! Вите надо... Вите надо выйти! Остановите эту музыку, Ч Она не дает покоя мужику. Остановите этот бит, Ч Витя танцует, Витя не спит. Остановите! Остановите! Вите, Вите надо выйти...

Квартира наполнилась напряжённым молчанием, которое, казалось, вот-вот лопнет, как натянутая струна. Так было всегда: Семён с раннего детства привык к этим молчаливым войнам родителей, которые с каждым годом затягивались всё больше: на недели и даже на месяцы. Мать стояла у зеркала в элегантном коротком чёрном платье и укладывала волосы плойкой, собираясь на вечерний концерт в филармонию. Её движения легки и изящны, будто она и сама – часть музыки, которую будет сегодня слушать. Семёну хотелось бы...