— Мама, ты что, не можешь взять нам ипотеку? Тебе сложно, что ли, для любимого сына? — голос Андрея звучал так, будто он просил у меня стакан воды, а не квартиру за четыре миллиона рублей. Я стояла на кухне, сжимая в руках телефон так крепко, что костяшки пальцев побелели. Двадцать лет. Двадцать лет я растила его одна после того, как его отец просто исчез из нашей жизни, оставив только долги и пустые обещания. — Андрюша, милый, но у меня нет таких денег. Моя пенсия... — Да какая пенсия! — перебил он раздраженно...

После слов Игоря Давид резко дернулся. — Почему эту мама позвала, а меня нет? — возмутился Давид. — Я — ее сын, и хочу видеть. — Это решение Юли, — твердым тоном произнес Игорь. — И оно не обсуждается. — Да что в этой больнице вообще происходит? — закричала Людмила Яковлевна. — Родного сына не пускают к матери. Близких людей держат в стороне, а какую-то приблуду чуть ли не по красной дорожке ведут к Юле. Игорь и Мария не обращали внимания на возмущения родственников Юли. Им было не до этого. — Ты не знаешь, что случилось? — спросила Мария...