Вчера на вопрос ребят — друзей Арины, которые организуют прощальную «вечеринку», о том, есть ли пожелания у нас с мужем, Леонид думал-думал. Называл одну песню, а потом через время со слезами на глазах сказал «еще пусть «Беги по небу»…» и заплакал… Я отговорила...

«Когда открыли завещание, я не сразу поняла, что это было — ошибка или удар в спину…» Дом наполнился тишиной сразу после ухода последних поминальных гостей. Как это часто бывает, опустевшие комнаты загудели в голове глухим эхом — не столько от звуков, сколько от внезапной пустоты. Словно кто-то снял старую шаль с плеч, и ей стало зябко — не телу, а душе. Мария Тимофеевна стояла в прихожей, прислонившись к дверному косяку, как к берёзе на родительском кладбище, и смотрела на свои руки. Они пахли укропом и холодцом...