Хм, помню эти страдальческие песни в школе 7-8 класс. Было модно пить Ягуары и покуривать тонкие сигареты, за бесконечными разговорами о ужасной, сложной жизни, проблемах своих и всех людей вокруг. ⠀ Хорошо, что я навсегда ушла из тех заколдованных времён, но ведь кто-то так и не вернулся ... таких точно не меньше 80%. Там остались почти все «друзья» мои. Со вчерашнего дня мне в Директ, прилетел такой охулиард сообщений, что я думала поста сегодня не будет и через одно я читаю «сложно, тяжело, я одна, очень нужны деньги» поэтому я приготовила вам оберег от всех невзгод, в виде моих главных жизненных заповедей: ⠀ Не делаю ничего себе во вред...

Когда расстреливают двадцать человек, звук выстрелов сливается в один долгий вой. Вера прикрыла рот ладонью, чтобы не закричать, но не смогла закрыть глаза. Она видела, как Людмила уронила ребенка в кусты — намеренно, в последний миг своей жизни. И как немецкий солдат, заметив это, на секунду замер… а потом просто прошел мимо. Сентябрь 1941 года. Лес под Смоленском уже не укрывал, а душил. Не прохладой и тишиной, а тяжелым, сырым мраком страха. Воздух был пропитан запахом прелых листьев, дыма сожженных деревень и чего-то еще – незримого, зловещего, словно сама земля дышала предчувствием беды...