Сеня рядом и Белла пришел. Былое
Проснувшись среди ночи и не обнаружив мужа рядом, я поднялась, тихо подошла к кухне — и застыла, услышав это…
— Да, Жанночка, да… Тише, тише, не плачь, я тебя умоляю… Ну что ты как маленькая, ей-богу… Людмила застыла в темном коридоре, босая, в одной ночной рубашке. Холодный линолеум неприятно холодил ступни, но она этого не замечала. Весь мир сузился до тонкой полоски света из-под кухонной двери и вкрадчивого, доселе незнакомого шепота мужа. Этот голос, которым Сергей никогда не говорил с ней — мягкий, обволакивающий, полный такого участия, что у Люды заломило в груди. — Конечно, я всё понимаю. Да не за...
— Я не поняла! Твоя жена что, считает, что к нам на дачу она должна приезжать только тогда, когда её позвали помочь?! Да она быстрее меня до
— А Марина где? Вопрос прозвучал не как приветствие, а как щелчок кнута. Алевтина Семёновна стояла на высоком крыльце дачного дома, подбоченившись. В одной руке она держала тяжёлую лейку, из носика которой на доски капала вода, оставляя тёмные, быстро испаряющиеся пятна. Её поза, её взгляд, вся её фигура в выцветшей от солнца и стирок футболке и практичных тёмных штанах выражали не радость от приезда сына, а инспекцию. Она была не матерью, встречающей ребёнка, а властной хозяйкой своего маленького земельного надела, которая проверяла, вся ли рабочая сила прибыла на место...