— Никаких врачей, — орал муж, — ты что, хочешь, чтобы они ребенка нашего угробили? Не позволю! Я запрещаю тебе обращаться в больницу! — Так получилось, Иришка, — говорил супруге Виктор, — жизнь, она такая… Я встретил другую женщину, у меня к ней чувства. Она молодая, здоровая и, что важно, от меня беременная. Прости, но я от тебя ухожу! Ты же мне ребенка не родишь, у тебя органов детородных нет. Я отцом быть хочу, мечтаю о ребенке. *** Ирина и Виктор прожили вместе одиннадцать лет. Виктор был человеком...

О том, что в Гаврюшкино приедет художник, самый настоящий, с этюдником, красками и холстами, из столичного филиала Союза художников, и будет «живописать», стало известно от сторожа, дядьки Кондрата. Тот неспеша присел на скамейку, пристроил рядом ружьишко, с которым не расставался никогда, вынул кисет, оглядел сидящих и лежащих на поляне за председательским домом людей, хмыкнул, отогнал комара, ещё одного. За ним наблюдали, не торопили. Не дай бог, просыпет Кондрат на штаны табак, тогда всё — ничего не скажет, подожмет губы, обидится...