Даже в первую брачную ночь Кира не могла перестать думать о том парне. - Может ты просто не хочешь? Устала? Я пойму, - Саша остановил на мгновение "старания" и посмотрел в лицо новоиспечённой жены. - Да как-то вымоталась... Столько впечатлений. Но я хочу! Продолжим... И Кира, принимая ласки теперь уже мужа, старалась отогнать видение того цыгана по имени Роман. Но не могла. Его чёрный горящий взгляд, протянутые руки, красное пятно на рубашке... Этот образ появлялся внезапно, между прикосновениями мужа - как резкий порыв ветра, как внезапный снег посреди лета...

Пыль Победы, взметнувшаяся над Заречным тем июльским днем, слепила и душила. Она кружила в ликующем хаосе – под колесами полуторки, под лаптями и сапогами, смешиваясь с гармонью, плачем и криками: «Он едет! Айдар! Герой!» Весь мир гудел от счастья, только Надежда Петрова стояла будто под толстым стеклянным колпаком. Звуки – глухие, лица – расплывчатые марево. Все ее существо сжалось в один тугой, дрожащий комок. Четыре года. Четыре долгих, проклятых года она жила этим мигом. Он едет. Сердце колотилось...