Двор был мокрым после ночного дождя. Маша возвращалась из поликлиники с бумажным пакетом лекарств для дочери и невольно замедляла шаг у витрины свадебного салона. За стеклом на манекене белело платье с широким поясом, тускло переливались стекляшки. Маша улыбнулась самой себе: не её это уже история — её платье давно висит в чехле на антресоли, пахнет нафталином и прошлым. Ей сейчас важнее другое — чтобы у Полины утихла астма, чтобы хватило на новую стиральную машину, которая умерла окончательно вчера...

Снег, как наждачка, шуршал по подоконнику. Анна разливала по тарелкам суп, прислушиваясь к редкому покашливанию маленькой Кати из детской. В коридоре скрипнула входная дверь — Пётр вернулся поздно, тяжелее обычного бросил ключи в керамическую мисочку и прошёл на кухню, не снимая куртки. Лицо от мороза — красное, глаза живые, но тревожные. — Ты ела? — спросил он, подвигая стул. — Вечер у тебя как? — Нормально. У Кати нос заложен, ставила ей ингаляцию. Саша уроки делает у себя. Тебе суп разогреть? — Давай, — кивнул Пётр, уткнувшись взглядом в стол...