Марина проснулась раньше будильника — впрочем, как и всегда. За двадцать лет привычка вставать в шесть утра въелась в плоть и кровь, как запах кофе в старую кофейню. На кухне было еще темно, только электроплита мигала лампочкой, да сквозь занавески пробивался мутный свет от фонаря под окном. Тишина, которую она даже полюбила. Пять минут наедине с собой. Она кинула тапки под ноги, накинула халат и пошла ставить чайник. Все — как по накатанной: чайник, кружка, бутерброды для Бориса, овсянка для себя, два яйца вкрутую — он любит...

Инга стояла у зеркала в спальне и старательно замазывала тональным кремом синяк под левым глазом. Толстый слой косметики скрывал фиолетовые отметины, но припухлость все равно была заметна. Через час должны были прийти гости на день рождения Родиона, и нужно было выглядеть идеально. По крайней мере, так сказал муж, когда утром схватил её за подбородок и заглянул в глаза. "Ни слова о вчерашнем, понятно? Только улыбки," – прошипел он тогда, и Инга кивнула, чувствуя, как желудок скручивается от страха...