Наталья сидела за обеденным столом и аккуратно отбивала ногтем дробь о керамический бок чашки — нервный метроном уставшей женщины. На кухне пахло чабрецом, унынием и чем-то ещё, трудноуловимым, но прилипчивым, как старое враньё. Тишина вокруг была плотной, как в музее восковых фигур: всё как будто живое, но ничего не двигается. Последние дни она жила, как заведённая. Работала, гладила мужу рубашки, стирала свои иллюзии, варила суп. Только спать перестала. Не сразу, конечно, — сначала недосыпы, потом ворочанья, а потом и вовсе начались эти ночные марши мыслей...

— Так вы нарочно меня доводили? — догадалась я, — вы специально мне истерики устраивали, чтобы довести меня до белого каления и вынудить расстаться с куском участка? Не дождетесь! Ни сантиметра добровольно вам не выделю! Или в суд идите, или деньги платите. Половину участка я вам могу только продать! *** Так вышло, что живем мы с мужем с моими родителями. Дома наши стоят на расстоянии пятидесяти метров друг от друга. Большой участок в центре нашего небольшого городка достался нам от дедушки. Вообще он мне принадлежит, и я матери разрешила рядом с собой дом отстроить...