Они писали, зная, что не вернутся. Бумага пропитывалась потом, грязью, кровью. Чернилами служил порох, уголь, иногда даже собственная кровь. Письма на обрывках газет, страницах Библии, клочках шинелей. Они не должны были быть прочитаны. Они были написаны для того, чтобы оставить след. Чтобы сказать последнее слово перед тем, как кануть в небытие. "Если ты читаешь это, значит, меня уже нет..." Но мы читаем. Значит, они всё ещё с нами. Верден, 1916 год. Французский солдат Анри Леру перед атакой на...

Рассказ. Когда Марья Игнатьевна, заведующая культмассовым отделом, вызвала меня к себе, я сразу понял — спокойная библиотечная жизнь заканчивается. В кабинете пахло пылью и канцелярским клеем, а сама она выглядела так, будто решала судьбы мира. — Андрей Петрович, — сказала она, не поднимая глаз от бумаг, — есть у нас проблема. Красный уголок в третьем цехе. Знаете такой? Знал. Темная комната с портретами вождей и пожелтевшими брошюрами, мимо которой все спешили, не оборачиваясь. — Там полная запустуха...