Это был такой день...Такой день, когда я ждала...папу. Я знала, папа придёт, он должен прийти, не может не сделать этого. В этот раз точно. Это была тайна, большая, огромная тайна, о которой не знал никто, кроме Володьки. Володька мой друг, ему можно доверить тайну, любую, к тому же Володька, тоже в такой же, только свой день, тоже ждёт своего папу. Вот такие мы с Володькой. Я ждала папу, смотрела в окно, потом вышла на лавочку, где обычно сидят старушки. Их сегодня не было, баба Груня уехала к дочке в Саратов, баба Шура ушла в магазин, а баба Паша...

Инна увидела её в зеркале парикмахерской. Девочка сидела в соседнем кресле, что-то щебетала мастеру, смеялась, откидывая назад длинные пшеничные волосы. Двадцать пять, максимум двадцать семь. Точёная фигурка, длинные ноги, грудь, которая держится без бюстгальтера. А потом девочка достала телефон, показала мастеру фото, и Инна увидела на в отражении на экране ее телефона своего мужа. Сердце ухнуло вниз, как в обрыве лифта. Руки похолодели. Мастер продолжала стричь, щёлкала ножницами возле уха, что-то спрашивала, но Инна ее уже не слышала...