Гроза зрела с самого утра. За поскотиной проворчал глухой гром, и небо затянулось кудрявой, овечьей шерстью облаков. Галина шла по утоптанной тропинке, пролегшей сквозь золотое море пшеницы, к шоссе. Далеко позади, у калитки родного дома, застыла мать, провожая её взглядом, прикрывая ладонью глаза от слепящего солнца. Галина отошла уже порядочно, потом обернулась. Хата её растворилась среди других домов, но белый платок матери всё ещё маячил далёким светлым пятном. Едва забрезжил рассвет, Анисья растолкала Галину...

Начало тут Жизнь в особняке Давыдовых была для Маши каким-то сном. Роскошь, которая окружала ее, казалась чужой, нереальной. Она просыпалась в огромной мягкой постели и первым делом хваталась за тряпку, чтобы вытереть пыль, или спешила помочь горничной собрать белье, чем вызывала у слуг полное недоумение и легкую панику. — Мария Алексеевна, что Вы?! Пожалуйста, не надо! – умоляла горничная Катя, пытаясь выхватить из рук Маши вазу для цветов, — Вы же барышня теперь! Отдохните, позавтракайте! Маргарита Николаевна будет недовольна...