Артем просыпался чуть раньше нее. Всегда. Не потому что вставал по будильнику — просто его организм сработался под ее дыхание, под ритм Яниного сна. А потом он поворачивался — и смотрел. На нее. На то, как она поджимала пальцы, словно держала во сне что-то хрупкое. На то, как губы чуть шевелились. Иногда — улыбались. — Ты опять не спишь, да? — хрипло спрашивала она, не открывая глаз. — Смотрю, как ты дерешься с невидимыми противниками, — улыбался он, — кажется, ты в этот раз их победила. Яна открывала один глаз, щурилась: — Потому что я страшная и сильная...

Если бы мне, в начале пути, эти трое сказали, что мы будем так долго идти, я бы триста раз подумала над этим предложением. По моим подсчетам мы шли уже восемь дней, восемь тяжёлых, дождливых дней. Если раньше, я очень любила дождь, то теперь готова была поспорить сама с собой по этому поводу. Мокрая одежда липла к телу и было противно двигаться в ней, спать приходилось, сидя под деревьями, если они встречались на пути, что бы еще больше воды не натекло за шиворот, хоть с барского плеча Зоран и выдал мне свой запасной плащ с капюшоном, он не сильно спасал ситуацию...