1940 год. - У нас ребенок будет, - чуть повернув голову и слегка задрав подбородок, произнесла Анастасия. - Ты беремена? - глаза Антона засияли, он весь подобрался и с надеждой посмотрел на жену, не веря своему счастью. Но при её следующих словах искры в его глазах потухли: - Ну что ты, Антон Степанович, не я ребенка ожидаю, это Аглая находится в весьма интересном положении. - Тогда почему ты, Настька, говоришь, что у нас будет ребенок. - А разве это не так, уважаемый супруг? - глядя на него, будто на дитя неразумное, приподняла бровь Анастасия...

— Любашка, вставай! Жизнь проспишь! — стучала мне в дверь своим крепким, как кувалда, кулаком, тетя Нина, не молодая, но и не старая женщина, из тех, что коня на скаку остановят, с полным бюстом, широкой костью, крупными чертами лица и желтоватыми от папирос зубами. Она вставала раньше всех, гремела в ванной тазами, как будто живет не одна, а с по меньшей мере семью младенцами, поминутно пачкающими пеленки. Но тетя Нина была совершенно бездетной, у нее даже кошка не жила. А стрика — это ее подработка, она обстирывала семью из третьей комнаты...