— Тебя бес что ль попутал, дура окаянная? — бабка Аграфена громко кричит на мать, широко разевая беззубый рот. Любка беспокоится, бегает вокруг ругающихся женщин по теплой траве, теребит мать за подол холщовой юбки, тянет за собой, что-то лепечет себе под нос. — Никто меня, мама, не попутал, угомонись уже, на всю деревню тебя слышно. Достала из сундука и сшила. Чего такого? Вот скажи, зачем покойнику панталоны-то? Пять лет новехонькие пролежали. А у меня, вон, ребятенок голышом ходит, надеть нечего, — мать показывает пальцем на Любку, а сама не смотрит в ее сторону...