— Не трогай, — рыдая, просила супруга Олеся, — пожалуйста, мне больно! Паша, ты ребенка пугаешь! Посмотри на Стасика — на нем же лица нет. Пожалуйста, дай нам уехать. Я тебя умоляю! Я не могу так больше жить! Ты изменяешь, моришь нас голодом, ты поднимаешь на меня руки… За что, Паша?! ***  Олеся сидела на кухонном табурете, подперев щеку рукой. За окном моросил осенний дождь, а в душе было еще мрачнее. Уже третий месяц она чувствовала, что между ней и Пашей что-то не так — он стал раздражительным, часто задерживался на работе, телефон всегда держал при себе...

Тамара сидела за столиком придорожного кафе и ждала посетителей. Утром здесь никогда не было людей. Скоро начнут останавливаться дальнобойщики, чтобы позавтракать. Со стороны мангала уже доносится запах дымка, а это значит, что скоро Армен начнет жарить мясо. Утреннее летнее солнце и легкий ветерок неимоверно укачивал. Девушке хотелось спать и она думала только  об одном: вот бы сегодня все машины проезжали мимо. Ей ужасно надоело обслуживать водителей и их пассажиров, выслушивать сальные шуточки...